Феноменальный взлет рейтинга Владимира Путина в 2014 году, а также его текущая динамика (в сторону снижения) с точки зрения социально-психологической имеют два источника — статический и динамический.
Первый, статический. Он опирается в основном на патернализм населения, то есть упование на власть и гражданскую пассивность масс, выученную социальную беспомощность, политическую инфантильность. Патернализм в России, конечно, имеет глубокие корни. В старой, советской авторитарной системе все зависело от вождя — по крайней мере, в представлении народа. Вот и нынешние 86%-ные рейтинги популярности отчасти представляют собой рецидив патернализма. Ибо говорят о массовой неуверенности граждан, тяготеющих к «сильной фигуре», символизирующей отца.
Такая новая форма гражданского договора — не просто аузановский «бартер», характерный для стабильных нулевых — «власть нас кормит, мы молчим». Сегодня это ни что иное, как массовое перекладывание ответственности на власть, или точнее, персоны, ее олицетворяющие. Подобные настроения свойственны для традиционного путинского большинства, в массе своей включающего бюджетников и лиц старшего возраста (40-50% электората).
С одной стороны эта конформная группа стабильна в своих электоральных предпочтениях. С другой, повышенно тревожна и может становиться объектом манипуляции за счет роста социальной напряженности и негативных ожиданий («кризис», «санкции», «лишь бы не было войны»). Основная ориентация — выживание, удовлетворение минимальных жизненных потребностей. Для поддержания лояльности главную роль играет социальная поддержка со стороны государства (зарплаты работникам бюджетной сферы, пенсии, пособия, льготы). Ее сохранение даже в условиях нынешней инфляционной экономической политики (на колебания курса рубля, как показывают соцопросы, данная группа населения не реагирует), при устранении проблем с пенсионным фондом, может удерживать рейтинг на уровне прошлых лет, если не будет резкого падения жизненного уровня.
По крайней мере, пока эта базовая составляющая рейтинга не меняется. И это порождает у власти (низовой, региональной) иллюзию того, что ничегонеделание и в дальнейшем позволит сохранить электоральный статус-кво. При этом упускается из вида то влияние, которое может оказать на данную, пассивную (условно — инфантильную, пребывающую в детской позиции полного конформизма) электоральную группу вторая, активная (условно — пубертатная, позиция которой, как у стремящихся проявить себя подростков, может колебаться от восторженного принятия до анти-родительского протеста).
Динамический источник народного доверия в его рейтинговой форме тесно связан с нарушением антиципации, или социального прогнозирования — когда на все важные вопросы есть утверждаемая некоторым авторитетом или спускаемая сверху единственная точка зрения, которая и считается непогрешимо правильной. Вот и лидер у нации должен быть один-единственный, поддерживаемый безоговорочно.
Такое нарушение антиципации проявляется в разных сферах, и актуально не только для нашей страны. Во внешнеполитической – это, по сути, и есть справедливо критикуемый Путиным американский подход к построению однополярного мира. В то же время во внутриполитической, российской жизни можно наблюдать ростки подобного же административно насаждаемого единомыслия. Того же самого, что и в советское время, делавшего государственную систему близорукой, недальновидной и ригидной. А в частной жизни российских граждан нарушение антиципации связано с неопределенностью будущего, порождающей неуверенность в будущем и отсюда — социальный невроз и аномия.
К группе, демонстрирующей такие особенности, можно отнести более молодые и динамичные слои населения — до 1/3 электората, сегодняшний средний класс, движимые патриотическими настроениями. Поскольку их позиция более лабильна, для удержания лояльности этой группы власти необходимо все время демонстрировать силу, самой удобной площадкой для такой демонстрации сегодня оказывается внешнеполитическая (яркий пример — летние анти-санкции). Отсюда и «новый курс» с опорой на традиционные моральные ценности, провозглашенный ранее, и нынешняя Валдайская речь президента.
Перечисленное тесно связано с происходящей в обществе консолидацией, мобилизацией в условиях внешнего давления, новых рисков и угроз. На самом же деле, проходящие в обществе социально-психологические процессы гораздо шире. Это — закономерное повторение отечественной истории: мол, именно в кризисные моменты истории и проявляется дремлющий в России потенциал развития. (Не случайно вновь извлекаются на свет повествующие о прерывистом развитии труды Эрна и Кожинова.)
Проблема в том, что экономические аргументы для среднего класса могут возобладать над идеологическими. Именно это и начинает сказываться в виде снижения рейтинга на фоне продолжающегося обвала рубля и углубления негативных ожиданий на фоне западных санкций и сохраняющегося тренда снижения цен на нефть. При кризисном сценарии именно за счет данной группы возможны резкие колебания уровня рейтинговой поддержки — в сторону падения. Более того, не исключено и воздействие «патриотической» группы на «патерналистскую», пресловутое «раскачивание лодки», способное привести к распространению в социуме панических настроений. Их профилактика, предотвращение социальных эпидемий — актуальная задача для российского общества.
Что нужно активной (динамичной, патриотичной, агрессивной) части общества, от поведения которой зависит, сохранится ли в нем единство, хрупкая новообретенная идентичность, или это общество впадет в пучину управляемого извне хаоса?
Во-первых, нужна справедливость, то есть устранение диспропорций в распределении социального капитала. Точнее, неравенства возможностей, связанного с приближенностью к системе, близостью к власти. Понятно, что в сложившейся авторитарной системе равенство возможностей само возможно лишь в том случае, если система этим озаботится, сделав его приоритетным принципом, как в китайской модели (публичные порки коррупционеров, в самой жесткой форме). До сих пор этого не было, хотя некоторые сдвиги (пока еще не тренд, а намеки) наметились (кейс Евтушенкова-Рахимова, а также гуляющий в массовом сознании призрак грядущего широкомасштабного передела собственности).
Но еще им нужна правда, как они ее понимают — проще говоря, более приближенная к действительности публичная информация о положении в стране. Именно то, чего сегодня не хватает: «нельзя повторять, что все хорошо, когда на самом деле все вовсе не так хорошо». Информационная же политика, которая воспроизводит умолчание и штампы советского времени (и отсюда пародийное оруэлловское «двоемыслие») — это те залежавшиеся в идеологических закромах Родины грабли, наступать на которые повторно ни в коем случае не стоит.
Источник: chaskor.ru
