Пушки не умолкают целыми днями. Постепенно к их уханью начинаешь привыкать, а потом его и вообще уже не замечаешь. Мы едем к Вадиму, предпринимателю, который владеет несколькими магазинами в Донецке и области, сдает в аренду торговые площади. Офис его находится в двухэтажном здании в Киевском районе. Знакомимся под звуки артиллерии, которую здесь слышно, как будто стреляют вблизи (хотя до аэропорта, места, где не прекращаются бои, около 4 км).
— Это пока ерунда, — говорит Вадим. — Это бубочки, мы здесь их так называем.
— Что значит «бубочки»?
— Ну значит — где-то бахает и бухает. А не ерунда — это, например, вот видите — дерево. Мы теперь молимся на него. Летом к нам сюда мина залетела и ударила прямо в него, прямо в ствол. А если бы не дерево, то она попала бы в само здание.
Вадим показывает обрубок березы. Осколками побило стекла. Видно, что мины ложатся здесь вообще нередко. У дома по соседству пробило стену на девятом этаже. Местные говорят, что погибло три человека. Досталось и зданию типографии, которая также неподалеку.
— У нас тут рядом одна из военных баз ДНР, — рассказывает Вадим. — Они лупят сначала оттуда по аэропорту, а ответка прилетает — как повезет. Всем достается. И нас всех, ну ей-богу, это все уже достало.
Вадим рассказывает, что выручка его магазинов упала в десять раз по сравнению с тем, что было до войны. Абсолютно убыточным стал арендный бизнес — арендаторы (банки, розничные магазины, аптеки) просто закрылись. А некоторые помещения заняли представители ДНР.
— Они выгнали из моего помещения один украинский банк, который был арендатором, и сами сели туда, — рассказывает Вадим. — Теперь я плачу за свет и тепло, которые они потребляют. А как отказаться? Я уже выходил на районные электросети, узнавал, можно ли отключить потребление. Они сказали: мол, ну рискни — и свою задницу подставишь, и нашу.
Здесь надо сказать, что поставщиком тепла и электричества на большей части территории, подконтрольной ДНР, выступает компания Рината Ахметова DTek. За энергию она, несмотря на войну, продолжает выставлять счета и населению, и предприятиям. А в случае задержек и неуплаты, как и в прежние времена, грозит отключениями. Не платит только сама ДНР.
— За нее, в частности, плачу я, — говорит Вадим. — За республику, которая вроде как для народа создавалась, платят сами люди, получается. Да этой республике и нечем платить. Нет ни бюджета, ничего вообще нет.
Впрочем, власти ДНР уже начали регистрацию бизнесменов и объявили о создании собственной налоговой системы. Для предпринимателей введен, например, подоходный налог 20%, население будут облагать только тринадцатью процентами. НДС в непризнанной республике не будет. Следить за отчислениями в ДНР будет вновь созданная налоговая инспекция. Неплательщиков ждет отъем бизнеса. Будут наказывать и за взятки: коррупция, как заявляют в ДНР, «будет караться по законам военного времени».
— Стало только хуже, еще хуже, чем было во времена тотальной украинской коррупции, — говорит Вадим. — Потому что, во-первых, все проверяющие и инспекторы остались на своих местах — и пожарные, и санитарные, и налоговые. Во-вторых, теперь они приходят не раз в месяц, как прежде, а три раза в месяц.
— Почему так часто?
— Они говорят, что им поручено наполнять бюджет ДНР. Но у коммерсантов просто нет денег. Так эти инспектора согласны брать товарами — колбасой, алкоголем. Колбасой и водкой они наполняют бюджет? Вообще, я думаю, этот коррупционный разгул — инициатива самих этих мелких и средних чиновников — урвать под шумок.
— Вы пытались куда-то жаловаться?
— А куда? Никому нет дела до таких вещей, у них же война, — вздыхает Вадим. — Бизнес в руинах. Банки не работают. Мы вот пытались, например, оплатить счета за электричество через отделение Ощадбанка в Мариуполе. Надо было просто кинуть деньги на счет районной электросети, у которой открыт счет в Донецке в том же Ощадбанке. Так там сказали, что не смогут сделать перевод: мол, это уже как другое государство.
— Так и сказали?
— Я сам удивился. Как будто Украина уже вовсю отгораживается от Донбасса.
Отгораживается, что интересно, и в прямом смысле. Не так давно, например, контрольно-пропускной пункт Погранслужбы Украины появился при въезде в поселок Курахово под Донецком. На КПП не только проверяют документы пассажиров, но и вводят данные в пограничную базу. Установление границы, которое так настойчиво требовали от Киева в ДНР все последние месяцы, кажется, все же началось — несмотря на формальные заявления украинской стороны, что никакой границы с ДНР нет и быть не может.
Что Киев пошел на такой шаг — в ДНР считают своей победой и признанием статус-кво. «Политической подножкой» Киеву назвали в Донецке и отставку лидера горловских боевиков Игоря Безлера (Беса), до 2002 года подполковника ГРУ. Подконтрольную ему территорию здесь не раз именовали «Горловско-Макеевской народной республикой». В Горловке, в которой «отставной» подполковник ГРУ жил 12 лет, он известен еще и как главный авторитет, в свое время подмявший под себя горловско-енакиевскую группировку. Уже в самом начале конфликта на юго-востоке Бес позиционировал себя как «договороспособный самостоятельный лидер». К созданию этого образа, как говорят в Донецке, приложились московские политтехнологи. Напрямую с Бесом вели переговоры замы Коломойского — Филатов и Корбан. Сам Бес выступал как посредник при обмене пленными и заложниками между украинской стороной и главарями других независимых групп внутри ДНР и ЛНР. Официально представители сепаратистов заявляют, что Игорь Безлер получил почетную отставку, о которой просил сам. В кулуарных же разговорах сообщают, что отставку Беса протолкнули в Кремле сторонники прекращения войны.
При всем этом внутри Украины Бес заработал прямо противоположную репутацию — репутацию противника нынешнего «премьера республики» Захарченко и сторонника переговоров с Киевом.
Круг авторитетных условно-самостоятельных вождей ДНР/ЛНР с отставкой Безлера сократился до двух — лидеров батальонов «Восток» и «Призрак» Александра Ходаковского и Алексея Мозгового.
Впрочем, в двух украинских областях численность мелких вооруженных формирований кажется бесконечной. И лидер каждого выставляет себя самостоятельной единицей, с которой надо считаться. А атаман Козицкий (гражданин России) вообще не так давно провозгласил на части территории ЛНР «Казацкую народную республику».
— Когда так много авторитетов со своими понятиями и даже где-то законами — работать и жить нормально невозможно, — говорит предприниматель Вадим. — Просто не знаешь, куда и к кому приткнуться, как защититься. Нет никаких правил, нет общих законов, это ведь самое ужасное для бизнеса. Мы с партнерами условно прикинули уже три сценария будущего, чтобы по каждому был у нас какой-то план действий. Первый — это если сюда окончательно заходит Россия, примерно по крымскому типу, вводит свои порядки, убирает из власти весь сброд. Второй вариант — если возвращается Украина и возвращает свои порядки. И третий — это приднестровский вариант, когда все остается, как есть сейчас. Мы бы выбрали Россию или Украину, разницы нет, просто сейчас нужна хоть как-то работающая система. Но умом мы понимаем, что, скорее всего, тут будет полное Приднестровье и лично я все чаще думаю про Канаду.
— Почему говорите, что нет разницы между Россией и Украиной?
— Я ее не вижу. Есть только декларации, а по сути все то же, что и в России. И так во всем. Ездили мы недавно с партнером в Киев на машине, назад возвращались через Запорожье и в ночи заблудились. Поехали не той дорогой и наткнулись на блокпост Нацгвардии. Они, когда увидели наши паспорта, решили, что мы боевики, и прессовали нас три часа. Перевернули всю машину, а когда в багажнике нашли георгиевскую ленточку трехлетней давности — я про нее уже и забыл, вешал когда-то в честь 9 Мая, а потом бросил в багажник, — решили меня расстрелять. Вывели в поле, глаза завязали и дали очередь поверх головы. Потом отпустили, но забрали все деньги, карточки, телефон. Так что разницы между боевиками какого-нибудь «Оплота» и добровольческими укрбатальонами нет никакой. Говорят на одном языке, так же грабят, хотя их главари якобы заботятся о народе. А народ страдает натурально.
Павел Каныгин
Источник: novayagazeta.ru
