Здравоохранение в Москве находится под угрозой полного развала, предупреждают профсоюзы медицинских работников, которые устраивают 30 ноября очередную массовую акцию протеста с требованием прекратить массовые увольнения и перестать закрывать больницы.
18 ноября врач-уролог Алексей Бормотин получил от администрации своей больницы №50 уведомление о предстоящем увольнении в связи с сокращением штата. Ему, кандидату медицинских наук и автору нескольких научных трудов, было предложено по желанию остаться работать в больнице на должности младшей медсестры с окладом в 10-11 тыс. рублей.
Этот случай (далеко не первый и не единственный), ставший известным благодаря публикации блогера Антона Носика, вызвал массу комментариев людей, возмущенных столь унизительной формой, в которой московские власти начали массовые сокращения медицинских работников.
В свою очередь, сторонники преобразований также уверены в том, что городская медицина находится в опасности — только, по их мнению, фатальным будет не проводить необходимые реформы.
Московский слив
Некоторые московские больницы и роддома начали закрывать еще больше года назад. Часть из них сливают в большие многопрофильные клинические центры, другие — передают в частные руки по договору концессии.
И у первого, и у второго варианта есть масса критиков, недовольных такой реформой, однако до недавнего времени этот вопрос не вызывал широкого общественного резонанса. Скандал вокруг «реформирования» здравоохранения разразился в середине октября.
16 октября узкоспециализированный независимый портал «Российский медицинский сервер» опубликовал «План-график реализации структурных преобразований сети медицинских организаций государственной системы здравоохранения города Москвы в части высвобождения имущества», который вскоре был растиражирован другими СМИ.
Фактически этот документ для служебного пользования раскрывал намерение властей Москвы закрыть 28 медицинских учреждений (из них 15 — больницы) и уволить несколько тысяч медработников.
Заместитель мэра Москвы Леонид Печатников, отвечающий за социальную сферу, попытался дезавуировать этот «слив», заявив, что никаких утвержденных планов пока не существует, а опубликованный документ — лишь один из нескольких рабочих вариантов.
Эти объяснения, однако, не убедили целый ряд общественных активистов и врачей, называющих этот план ни много, ни мало «развалом медицины в Москве».
2 ноября на митинг на Суворовской площади они сумели собрать более 6 тыс. участников и ожидают, что не меньшее число людей придет на марш протеста 30 ноября.
Претензии врачей
Предстоящая акция протеста работников медицины запланирована не только в Москве, но и во многих других городах России, поэтому пройдет под общими лозунгами: «Против курса на ликвидацию доступного и качественного государственного здравоохранения, а также против постыдно низких зарплат и трудовых сверхнагрузок медработников».
В Москве специфика протеста сводится, по сути, к трем требованиям: не закрывать больницы, не объединять их в многопрофильные стационары и не проводить массовых увольнений.
Причем процесс слияния больниц в городе уже фактически завершен, а сокращения, судя по многочисленным сообщениям рядовых врачей в соцсетях, и так идут полным ходом, независимо от того, утвержден план московскими властями или нет.
Отдельным требованием участников митинга 2 ноября было увольнение самого Леонида Печатникова, которого считают автором и основным идеологом проводимых в городском здравоохранении преобразований.
Директор региональной программы Независимого института социальной политики Наталья Зубаревич считает, что Москва в этом вопросе действительно отличается от регионов.
«Меня очень удивила московская схема, потому что сокращение идет везде, но оно идет постепенно, сокращают, конечно, в первую очередь, какие-то периферийные, участковые больницы, уменьшают не сами районные больницы, а число функций, профилей, специальностей. То, как это сделала Москва, меня просто поразило. Я не понимаю, честное слово, либо власть уже сошла с ума окончательно и бесповоротно, либо это такая специальная подстава, честное слово, не знаю», — удивляется экономист.
Путин и «Левада»
Общественное мнение пока склоняется в пользу недовольных врачей, свидетельствует свежий опрос «Левада-центра».
Подавляющее большинство респондентов — 63% — считает, что укрупнение больниц, закрытие неэффективных учреждений и сокращение штатов медработников не решит проблемы здравоохранения. Положительно оценивают эти реформы лишь 17% россиян.
Однако федеральные власти до сих пор крайне осторожно комментируют поднявшуюся в среде московских медиков волну протеста и не спешат с обещаниями.
После многочисленного митинга в Москве министр здравоохранения России Вероника Скворцова пообещала лишь «прислушаться к мнению врачей».
На прошлой неделе этой проблеме наконец уделил внимание президент Владимир Путин, но также высказался крайне обтекаемо.
«Мне кажется, что коллеги наши действительно не все продумали и не все доработали и, руководствуясь в целом правильными соображениями и благими намерениями, все-таки можно было бы по-другому все это выстроить. Мы уже говорили на эту тему с московскими властями и, безусловно, так просто эту проблему не оставим», — сказал Путин на форуме Объединенного народного фронта.
По словам близкого к правительству России источника Би-би-си, такая осторожность в словах вызвана тем, что проводимые Леонидом Печатниковым преобразования на самом деле не вызывают возражений у федеральных властей, которые, соответственно, не заинтересованы в том, чтобы их останавливать, идя навстречу требованиям протестующих.
Это не реформа
Сам Леонид Печатников не только отвергает критику в свой адрес, но и в целом не устает напоминать, что никакой реформы здравоохранения в Москве вообще не проводится.
«Хотел бы еще раз заострить ваше внимание на том, что никакой реформы не происходит. Первый этап реформы был проведен в 1992 году, когда впервые говорили о переходе от бюджетной системы здравоохранения к страховой», — повторил Печатников в минувший четверг на заседании Совета по правам человека при президенте, которое было специально посвящено событиям в московском здравоохранении.
Закон о переходе российской медицины на так называемое «одноканальное» финансирование — то есть только за счет выплат по тарифам ОМС (обязательного медицинского страхования) — был принят еще три года назад, и специфика Москвы заключается лишь в том, что она, в отличие от регионов, все это время не спешила «слезать» с бюджетного финансирования.
Однако с 2015 года одноканальное финансирование вводится в обязательном порядке и повсеместно.
«Если будет принято решение о возврате к модели бюджетной системы здравоохранения, если оно будет подписано президентом, тогда наши дискуссии абсолютно беспредметны, потому что все, что сегодня происходит, — адаптация систем здравоохранения регионов к страховой медицине», — поясняет Леонид Печатников.
Главврач городской клинической больницы №71 Александр Мясников считает, что о настоящей реформе здравоохранения, которая реально бы подняла качество лечения в стране, пока даже не идет речь.
«Все думают, что реформа, это то что происходит сейчас — сократят койки, сократят врачей. Это не реформа. Это вынужденная мера в ответ на тот закон, который сейчас вступает в силу. А реформа, когда надо перенимать западную медицину, учить по западным пособиям, менять всю сущность медицины, менять сущность обучения, — вот эта реформа даже еще не началась», — объясняет Мясников.
«Мы всех переучим»
По данным министра Вероники Скворцовой, Москва отличается от регионов еще и переизбытком врачей — поэтому увольнения неизбежны.
Власти Москвы признали, что речь идет об увольнении около 7 тыс. человек — из 47 тыс., работающих, по статистике, в Москве сейчас. По данным профсоюзов, число сокращенных медработников может достигнуть 10 тыс.
Печатников обещает всех увольняемых переквалифицировать и трудоустроить. «Но им будут предлагать в основном работу в поликлиниках, а не в больницах, но соответствующую их квалификации. Либо им предлагают переучиться», — уточнил Печатников.
Сторонники преобразований — если уж не называть это реформами — указывают на то, что вопрос даже не столько в количестве врачей, сколько в их недостаточной профессиональной подготовке.
«Из моих знакомых, среди них много очень хороших врачей и практически нет главврачей, как-то никто особо не дергается, все работают — потому что знают, что хорошего доктора никто в жизни никогда не тронет», — рассказывает главврач 1-й Градской больницы им. Пирогова Алексей Свет.
По его словам, в Москве (да и в России в целом) существует большой перекос в сторону узких специальностей — причем начинается он еще на этапе обучения. Многие студенты хотят быть урологами, гинекологами или стоматологами. Зато в поликлиниках не хватает обычных терапевтов.
«У нас однобокие специалисты — они не специалисты в западном понимании, это никто, — соглашается с ним Александр Мясников. — Хороший, грамотный врач работу всегда найдет, а те врачи, про которых я говорю, — они и не нужны».
По мнению Мясникова, таким врачам после увольнения действительно придется нелегко. «А таких у нас большинство. Поэтому когда Печатников говорит «Мы всех переучим» — не переучим. Этих уже не переучить, к сожалению», — предсказывает главврач 71-й больницы.
Куда идти врачам
Увольняемые уже сейчас врачи рассказывают, что им (многие из них являются дипломированными специалистами с рядом научных публикаций и опытом работы) предлагают по желанию перейти на низкую должность с мизерным окладом в рамках того же медучреждения, где они работают.
Например, санитарами или — как дипломированному урологу Алексею Бормотину из 50-й больницы — нянечкой за 10 тыс. рублей в месяц.
Такого рода сообщения неизменно вызывают бурную волну возмущения в социальных сетях, так что Леонид Печатников посчитал нужным прокомментировать эти, по мнению многих, унизительные предложения о работе.
«Им надо пойти не в отдел кадров своей больницы. Всем раздаются памятки, в которых указано, что если вас не устраивает вакансия в больнице, в департаменте здравоохранения Москвы есть рынок вакансий, и в Москве, и в Московской области», — объяснил вице-мэр.
Начальник коммерческого отдела московской больницы №56 Павел Бранд не сомневается в том, что сами врачи знают о том, что предложение о работе санитаром — формальность, и не находят его унизительным.
«По закону, обязаны предложить имеющиеся ставки. Ставки санитаров всегда есть, ставок врачей никогда нет. А они сокращаются тем более. Врачи, которые знают законодательство, это так [как унижение] не воспринимают», — считает Павел Бранд.
Причина — в тарифах ОМС
«Лишний» персонал увольняют решением главврача, не дожидаясь «разнорядки» от городских властей. Причина — больницы вынуждены самостоятельно изыскивать способы исполнения дефицитных бюджетов, которые с переходом на одноканальное финансирование станут еще меньше.
Все дело в тарифах ОМС — то есть деньгах, которые больницы получают от страховых компаний на лечение больных.
Абсолютно все — и сторонники, и противники политики Печатникова — признают, что тарифы ОМС не покрывают нынешней себестоимости врачебных услуг.
Александр Мясников жалуется, что сложность перехода на новую модель финансирования была очевидна специалистам с самого начала, но когда три года назад закон принимался Госдумой, никто врачей не послушал.
«А вот сегодня я действительно реально зарабатываю где-то около 80 миллионов рублей в месяц, а трачу 120 миллионов. Вот и все. Что я должен делать? Я должен сокращать не нужные мне койки, сокращать спаренные отделения и увольнять людей — тех, кто не задействован на 100%. И только так я могу выжить. И либо меняйте закон и продолжайте меня финансировать из бюджета, либо – если бросаете меня один на один с новым законом — ну тогда что вы от меня хотите?» — задается вопросом главврач ГКБ №71.
На некоторые виды медицинских услуг тарифы ОМС не покрывают и трети себестоимости, утверждают специалисты.
«Никогда в жизни и ни в одной стране мира, к сожалению, уровень базовой страховки не покрывает те затраты, которые идут на лечение больных. Да, у нас бывают какие-то проблемы, они бывают, они будут, но именно за счет интенсивного лечения мы как раз сможем эту проблему нивелировать. Мы в этой ситуации живем, потому что никто нас не отстраняет от экстренной медицинской помощи, которая порой тариф этот сжирает в первые минуты», — подтверждает главврач ГКБ №1 Алексей Свет.
Укрупнение и слияния
Сложнее объяснить властям Москвы проводимую ими политику слияния нескольких больниц в большие многопрофильные стационары.
Леонид Печатников уверен, что в современной больнице больному должна быть обеспечена любая помощь, независимо от развития болезни. Причем, по возможности, прямо на одной, «многопрофильной» койке — без необходимости транспортировать больного не то что в другой конец города, но даже с этажа на этаж. С ним согласен Александр Мясников, ссылающийся на свой опыт работы в Соединенных Штатах.
Это же относится и к роддомам, которые также должны стать частью многопрофильных стационаров.
«Я, честно говоря, не могу представить себе стоящий на отшибе роддом. А если там кровотечение? А если кровотечение не из маточной артерии, а из подвздошной? Умрет и то, и то, потому что сосудистый хирург до отдельно стоящего роддома будет даже с сосудистой бригадой нестись часа полтора-два. А так — семь минут, и она на столе. У меня в 1-й Градской даже кто-то родил в реанимации», — рассказывает Алексей Свет.
Однако то, что пока происходит с укрупнением больниц в реальности, вызывает у критиков много вопросов.
Врач-эндокринолог бывшей 11-й больницы Ольга Демичева, ставшая одним из самых активных противников политики Печатникова, не понимает, зачем надо было делать ее больницу и роддом №8 частью больницы №24.
«Все клиники остались стоять на своих территориях, все продолжали заниматься своим объемом медицинской помощи. Вопрос перевода больных из одного филиала в другой, если это необходимо, решается ничуть не быстрее, чем перевод в профильный стационар до слияния», — аргументирует Демичева в своем блоге.
«Давайте возьмем этот велосипед»
Критические слова Путина в адрес московских властей на форуме ОНФ Ольга Демичева считает признаком того, что ситуацию все еще можно повернуть вспять — и призывает своих коллег и пациентов приходить на шествие и митинг протеста 30 ноября.
Александр Мясников, наоборот, опасается, что именно успех протестующих похоронит последние надежды на современную качественную медицину в России.
«Если сегодня все эти демонстрации, крики приведут к тому, что мы не уменьшим количество врачей и оставим все то же самое, просто зарплата упадет у людей в несколько раз. И что получится? Он будет получать не 50 тыс. рублей, а 10 тыс. Но врач не пострадает — пострадают пациенты. Потому что он будет брать в карман, как всегда было раньше», — предупреждает главврач 71-й ГКБ.
По словам Мясникова, Россия отстала в области здравоохранения от цивилизованных стран лет на 20, и будущая медицина — это медицина алгоритмов и стандартов.
«И я хочу, чтобы если пациент приходил ко мне в Москве, чтобы он получал такую же консультацию, как Берне, Париже, Лондоне или Нью-Йорке. Это вполне возможно, и не нужно никаких особых вложений, надо просто принимать в институт англоязычных людей — когда-то была латынь, теперь английский язык — и учить их по существующим «гайдлайнзам». Зачем придумывать велосипед, если он уже придуман? Зачем тратить время, деньги? Все есть, все в свободном доступе — слава богу, никто не скрывает. Поэтому давайте возьмем этот велосипед и начнем на нем ехать», — предлагает Александр Мясников.
В рейтинге эффективности национальных систем здравоохранения, ежегодно публикуемом агентством Bloomberg, Россия занимает сейчас последнее, 51-ое место.
Правда, в этом году Россия вообще впервые вошла в этот рейтинг, став удовлетворять минимальным требованиям (численность населения от 5 млн человек, ВВП на душу населения более 5 тыс. долларов, средняя продолжительность жизни выше 70 лет).
Виктор Нехезин
Источник: bbc.co.uk
