Год назад надо мной опустился небольшой личный «железный занавес», не позволяющий мне законно находиться на территории собственной страны без риска угодить в тюрьму, предположительно надолго. Судя по всему, такая задача поставлена перед бывшим следователем Сергея Магнитского Олегом Сильченко, руководящим расследованием «Хоперского дела». Наверное, так были настроены и начальники Главного управления по экономической безопасности Денис Сугробов и Борис Колесников, когда принимали из рук заместителя генерального директора Уральской горно-металлургической компании (УГМК) Петра Ямова заявление о том, что компанию преследуют агрессивные экоактивисты, жаждущие содрать с нее три шкуры.
Что же на самом деле произошло? Как руководители УГМК вместе с оперативниками арестовывали бывшего казачьего атамана Игоря Житенева, как мучили в тюрьме Михаила Безменского, по глупости решившего посотрудничать с этой самой компанией, можно не повторять. Сошлюсь на публикацию с письмом Безменского из СИЗО, в котором он рассказывает, как следователи при участии топ-менеджеров УГМК заставляли его подсунуть мне сумку с деньгами. Безменскому при этом угрожали гибелью жены и убийством его самого. Житенев и Безменский уже год сидят в тюрьме, следствие тянется.
Если бы десяток менеджеров украл чьи-то деньги, продав заказчику старые керны, черт бы с ним. Но тут речь идет о международных обязательствах
Что же защищает эта самая УГМК такими средствами? Почему ей приходится, рискуя репутацией, отстаивать проект добычи цветных металлов на реке Хопер, который становится все менее привлекательным? Расчет рентабельности, с которым УГМК выиграла конкурс на эти участки недр, основан на цене 22,8 тысяч долларов за тонну никеля (сейчас этот показатель составляет 15-16 тысяч); да и такое единодушное сопротивление экологов и местных жителей отягощает проект и финансово и морально. Ведь никто не видел документов о том, кто находится там, в конце цепочки «офшорок», владеющих УГМК. А эти цепочки и являются ключом к разгадке мотивов действий компании.
УГМК и «Гленкор»
По имеющейся у меня информации, УГМК подписала несколько договоров о совместном финансировании и кредитовании «Хоперского проекта» со швейцарской компанией Glencore. Там четко расписаны все статьи финансирования, включая геологоразведку и закупку оборудования. Для подписания некоторых документов руководство УГМК на протяжении нескольких лет, с 2006 по 2013-й, ездило в швейцарский Цуг. Сейчас (по сведениям, поступающим от местных экоактивистов) на участках в Новохоперском районе практически не ведутся работы. Мы с самого начала говорили, что во многом разведка может оказаться монетизацией работ, проводимых на Хопре еще при Советской власти, когда за пару десятков лет в этих местах были пробурены тысячи скважин.
Если бы десяток менеджеров украл чьи-то деньги, продав заказчику старые керны, черт бы с ним. Но тут речь идет о международных обязательствах, об игре, в которую компания уже в полный рост ввязалась. Присутствие в ситуации Glencore также объясняет, почему «Хоперское дело» было инициировано заявлением, поданным на имя Дениса Сугробова. Как бы он ни отрицал в публичных письмах свою близость с Яной Тихоновой – руководителем представительства Glencore в России, – по сведениям из того же антикоррупционного управления, она была его гражданской женой. А Тихонова – родственница руководителя Контрольного управления Президента РФ Константина Чуйченко.
Испанское дело об отмывании денег
В том, что Тихонова имеет давнюю историю взаимодействия с предприятиями Искандера Махмудова, можно не сомневаться. Она возглавляла не только российское представительство трейдера УГМК – Glencore. Она также руководила несколькими компаниями в сети «Русала», принадлежащего партнеру Махмудова Олегу Дерипаске. Известно, что Дерипаска и Махмудов вместе работали с Михаилом Черным, который в 1997 году инвестировал сотни миллионов долларов в «Кузбассразрезуголь» и УГМК. Дерипаска продолжил «алюминиевое дело» Черного, а потом вывел бизнес из-под контроля этого одиозного «авторитетного предпринимателя». Часть акций «Русала» принадлежит компании Glencore, а сопредседатель совета директоров компании EN+, которая контролирует активы Дерипаски, – Натаниэл Ротшильд.
Фигура Михаила Черного интересна не только криминальным почерком, свойственным многим предпринимателям бурного российского времени. Черный, скорее всего, эффективно работал с первыми лицами страны и с финансовыми потоками, уплывавшими из стран бывшего соцлагеря через офшоры и легализованными на швейцарских счетах, открытых фирмами, зарегистрированными на Кипре, Бермудских островах, в Панаме и на Британских Виргинских островах. Часть этих денег была связана, судя по попутчикам Черного, с бывшими спецслужбами соцлагеря. На это могут указывать такие партнеры Черного, как Григорий Лучанский и Мартин Шлафф (последний, в рамках сотрудничества с восточногерманской разведкой штази, успел даже поработать с Владимиром Путиным в Дрездене).
В распоряжении правоохранительных органов многих стран имеются финансовые документы о подозрительных сделках, проведенных под руководством Черного в Испании, Британии, Швейцарии, Италии и в Израиле, где он живет с 1994 года. С подачи испанских судей Михаил Черный оказался в розыске «Интерпола», и, судя по всему, только вмешательство российских правоохранительных органов помешало в этот же лист попасть Махмудову и Дерипаске. Российская прокуратура подписала соглешение с испанскими коллегами о совместном расследовании этого дела, и вот уже третий год Следственный департамент МВД РФ сообщает о продлении срока следствия. Кстати сказать, это тот самый департамент, следователь которого Сильченко руководит группой «по Хопру».
Суть испанского дела сводится к тому, что через компанию Vera Metallurgica, которую правоохранительные органы королевства называют «дочерней компанией УГМК», шло отмывание денег. Роль Искандера Махмудова в этой цепочке, по сведениям испанцев, определяется связями с транснациональной преступной организацией, через Марина Маринова – человека, нанятого для управления предприятиями, занятыми отмыванием денег. С именем Маринова связано несколько фирм, владеющих предприятиями, аффилированными с УГМК и «Кузбассразрезуглем» (угледобывающей компанией, принадлежащей УГМК). В 2009 году чистая прибыль компании ОАО «УК «Кузбассразрезуголь», составила 7,7 миллиарда рублей. Все эти деньги остаются за рубежом – у компании Krutrade AG.
Газеты сообщают о том, что Krutrage зарегистрированна в Австрии, но все операции ведет через Кипр. Одновременно была зарегистрирована Krutrade AG в Швейцарии. Ее возглавил Андрей Бокарев, генеральный директор «Кузбассразреугля» и совладелец УГМК. Уже в 2011-2012 годах трейдинг угля от Krutrade перешел к зарегистрированной на Кипре Carbo One Limited. С 2002 по 2006 год эту компанию возглавлял некто Marin Marinov. Кроме того, в 2002 году акции «Уралэлектромеди», входящей в УГМК, записанные на компанию Pacheko Holding Limited, достаются кипрской Swanson Global Services Limited, директор которой – все тот же гражданин Болгарии Марин Маринов.
«Кузбассразрезуголь» и все-все-все
Дело об отмывании денег через Vera Metallurgica было инициировано, когда в результате операции «Оса» в 2005 году при аресте в Испании криминального авторитета Геннадия Петрова были изъяты документы, содержащие информацию об этих операциях. В структуре владельцев «Кузбассразрезугля» можно найти связь с Геннадием Петровым – нужно внимательней присмотреться к ЗАО “Риостайл”, контролирующему 17% акций компании. Около половины капитала «Риостайл» в 2005 году принадлежало ЗАО “Балтстрой”, которую возглавляет ее же собственник – Антон Геннадиевич Петров, сын Геннадия Петрова, лидера Малышевской организованной преступной группы, криминального бизнесмена, обвиняемого в уголовных преступлениях в Испании, связанного ранее с КГБ и знакомого с первыми лицами России.
Журналисты сообщают: именно через «Риостайл» и «Кузбасстранс» Искандер Махмудов и Андрей Бокарев контролируют 90% акций компании «Кузбассразрезуголь». Это говорит о связи топ-менеджеров «Кузбассразрезугля», УГМК и «Трансмашхолдинга» с преступным миром. Эта связь также ведет к структурам, складывавшимся при Министерстве путей сообщения и развивавшимся при РАО «РЖД». Сам Геннадий Петров работал с железной дорогой, будучи знаком с тогдашним руководителем МПС Николаем Аксененко. «Балтийская строительная компания» Геннадия Петрова занималась возведением железнодорожных объектов, построила офис РЖД в Москве.
Рустам Аксененко, сын бывшего министра путей сообщения, контролировал швейцарскую компанию Transrail Holding AG, учредившую Rail finance AG и Rail Invest (они до 2006 года владели 27,53% «Кузбассразрезугля»; Rail Invest получила первые 12,35% «Кузбассразрезугля» еще в 1998 году). В Эстонии Рустам Аксененко был совладельцем компании Unitrans, которую возглавлял Максим Ликсутов и которой МПС предоставляло большие скидки на железнодорожные тарифы по перевозке грузов. Сергей Глинка и Максим Ликсутов называются «ближайшими компаньонами по бизнесу в Эстонии» Рустама Аксененко.
«Кузбассразрезуголь» в начале 2000-х был плотно связан с МПС, в том числе общими директорами в швейцарских компаниях. Например Krutrade AG, до 2000 года возглавлявшаяся Бокаревым, имеет содиректора Энтони Стадлера, который работает с несколькими фирмами, выводящими на топ-менеджеров МПС, а позднее – РЖД. Один из постоянных содиректоров Стадлера, Михаэль Альберт, руководит компанией Transrail AG, через которую из России, по сведениям итальянской полиции, было незаконно вывезено пять-семь миллиардов долларов.
Альберт Вернер руководил компанией Transrail Holding AG вместе с Николаем Макуриным. И Альберт Вернер, и Николай Макурин – фигуранты списка итальянского бюро Интерпола по операции «Паутина». В Transrail Holding AG вместе с Николаем Макуриным с 2002 по 2004 год работал также сегодняшний глава РЖД Владимир Якунин. Теперь Якунин вместе с Вернером возглавляет Coordination Council of the Transsiberian Transport. Можно сделать вывод, что в «Кузбассразрезуголь» на ранних этапах были вложены деньги от махинаций на экспедиторских услугах МПС, которые оказывали фирмы, связанные с членами семьи Аксененко, а также от строительных подрядов, полученных при содействии министра МПС. В 2001 году против Николая Аксененко было возбуждено уголовное дело, которое не расследовалось вплоть до его смерти четыре года спустя.
Активы УГМК в европейских предприятиях
Но еще интересней разобрать другую историю. В 2001-2003 годах доли основных предприятий УГМК и самой головной компании проходили через несколько фирм, зарегистрированных в Британии, имеющих британских, ирландских и кипрских директоров и объединенных в сеть, через которую также проходил широкий траффик криминальных денег. Во главе всех этих компаний стояли одни и те же номинальные руководители – Stan Gorin, Erik Vanagels, Juri Vitman и другие. С этими фамилиями связаны коррупционные скандалы вокруг семьи Януковича, схема Магнитского (вспоминаем, кто следователь по нашему делу), международная торговля оружием и другие интересные события.
С УГМК связано шесть таких фирм: Rotex Industrial Limited, First Baltic Commercial, Trust Tactical Investment Consultations Limited, Nothern Impex Resources Limited, Frontier Trading Post Limited, Knightsview Corporation. Подробно схемы проведения активов УГМК через эти компании, их структура и связи описаны в материалах, которые я готовлю к публикации. При этом часть акций УГМК и ее компаний, пройдя через фирмы с криминальным бэкграундом, оказываются в европейских металлургических активах.
С такой широкой сетью аффилированных предприятий УГМК имеет возможность обходить некоторые европейские пошлины, продавая свою готовую продукцию от имени своих партнеров
Так, в 2003 году акции УГМК, принадлежащие Rotex Industrial Limited, переходят швейцарским компаниям: Alpin Group AG – 10,625% и Finmet AG – 7,4%. Позже, в 2007 году, УГМК становится собственником Alpin Group AG и поглощает Finmet AG. Alpin Group AG, Finmet AG, а также трейдер УГМК Umcor AG – крупная европейская компания в сфере цветной металлургии – имеют общих руководителей, в частности Grünstein Michael и Markus Charles Müller. Те же директора в разное время возглавляли руководство угольного трейдера Unicoal AG, заключавшего контракты с Glenсore под поручительство «Кузбассразрезугля».
Маркус Мюллер является собственником Umcor, а сама эта швейцарская фирма активно скупает предприятия цветной металлургии в Европе. Вот только несколько объектов в ее собственности: завод, производящий медь в Словакии – Kovohuty, a.s., французская Gindre Group, имеющая сеть предприятий в Германии, Словакии, Британии, Индии и США. Umcor также принадлежит старейшее в Европе австрийское металлургическое предприятие Montanwerke Brixlegg Aktiengesellschaft. В 2013 году официально сообщено, что УГМК контролирует 10% Montanwerke Brixlegg Aktiengesellschaft, в наблюдательный совет этого завода входит один из совладельцев УГМК Эдуард Чухлебов. А с октября этого года там заседает Андрей Паньшин – технический директор УГМК.
Кроме того, есть основания предполагать, что сама Umcor аффилирована с Glencore, активно работающим с предприятиями Искандера Махмудова.
С такой широкой сетью аффилированных предприятий УГМК имеет возможность обходить некоторые европейские пошлины, продавая свою готовую продукцию от имени своих партнеров. О такой схеме с участием сербской Fabrika Bakarnih Cevi, контролируемой УГМК, сообщал в августе 2013 года активист сербского профсоюзного движения Рато Нинкович. Но самое главное, что за некоторыми европейскими металлургическими предприятиями стоят общие с УГМК структуры.
Мы не знаем подробностей проведения средств через компании, возглавляемые номинальными директорами, и в ближайшее время планируем задать вопросы на эту тему правоохранительным органам некоторых европейских стран.
Константин Рубахин
Источник: svoboda.org
