Основная причина дефицита — санкционные действия Киева по прекращению подачи днепровской воды. Украинское руководство желает получить хотя бы слабый козырь в позиционной игре на сохранение территориальной целостности государства. И, по всей видимости, этот авантюрный ход может принести плоды.
Вся политическая история Крыма — это череда переходов из одного государственного образования в другое. В силу географических особенностей полуостров всегда обладал некоей автономией, однако суверенитета не получал никогда. Ни при греках и скифах, ни при римлянах и кочевниках всевозможного помола, ни при русах и различных тюркских племенах, ни при Османской империи и царской России, ни в составе СССР и независимой Украины, ни под юрисдикцией Кремля.
Крым всегда был несамостоятельным регионом, большую часть территории которого занимали пустынные степи, где невозможно эффективно заниматься сельским хозяйством без масштабных систем орошения.
Собственно, именно поэтому исторически численность населения полуострова была невысокой до середины ХХ века, пока в ситуацию не вмешалось руководство СССР. Во-первых, тогда Крым начали постепенно превращать в военную базу с центром в Севастополе. Во-вторых, власти провели депортацию крымских татар и других коренных народов, а на их место перевезли украинцев и русских из других регионов СССР. В-третьих, высшие чины приняли решение о развитии местного сельского хозяйства, для чего подвели воду из Днепра по Северо-Крымскому каналу.
С тех пор и до недавнего времени регион не испытывал значительных перебоев с водоснабжением, пользуясь еще не до конца прогнившей советской инфраструктурой. Однако после фактического перехода Крыма в состав Российской Федерации все круто изменилось.
Средний годовой объем воды, поставляемой из Днепра, ранее составлял 1,2 миллиарда кубометров, из которых треть уходила на пополнение 8 питьевых водохранилищ, а остальное — на орошение полей.
Весной Украина перекрыла снабжение через Северо-Крымский канал. И теперь руководству Крыма и его кремлевскому начальству приходится договариваться с Киевом о поставках воды на «взаимовыгодных условиях», параллельно принимая экстренные меры для бесперебойного обеспечения крымчан заветной влагой.
Болевые точки
По сути, в вопросе водного снабжения полуострова есть два слабых места, существование которых вынужденно признает даже местная власть.
Первая ахиллесова пята — тотальная зависимость сельского хозяйства Крыма от стабильных поставок воды из Днепра.
Так, до 2014 года на полуострове выращивали более 60% всего объема украинского риса. Автономия была регионом-лидером по производству этого злака в стране за счет масштабной системы мелиорации, завязанной на днепровский канал.
Теперь, по словам главы Минсельхоза Крыма Виталия Полищука, от выращивания риса придется отказаться в пользу других, менее требовательных культур. Что это за культуры, пока не ясно. Ведь даже для содержания фруктовых садов необходимы значительные объемы воды, иначе деревья могут просто погибнуть. Что уж говорить об овощеводстве?
В действительности проблема орошения степной части Крыма является в первую очередь социальной. Большая часть здешнего самозанятого населения вовлечена в сельское хозяйство. Оказавшись без воды, эти крымчане останутся практически без средств к существованию.
Напомним, что северные районы полуострова самые бедные. Получается, что отсутствие стабильного водоснабжения бьет именно по небогатым людям, которые существуют благодаря собственному подсобному хозяйству.
Последний штрих к проблеме — трудности с выращиванием сои и жизненно важной для животноводства кукурузы. Понятно, что они ударят по хозяйствам, которые занимаются поставками мяса.
Вторая болевая точка — Севастополь.
Основной источник пресной воды города морской славы — Чернореченское водохранилище, которое уже много лет не справляется со своими обязанностями в полном объеме.
Водохранилище пополняется за счет весенних осадков и таяния горных снегов. Последние три года были жаркими даже по крымским меркам, из-за чего Чернореченский бассейн катастрофически обмелел. Заместитель губернатора Севастополя Андрей Атаманцев заявил, что по состоянию на конец ноября в нем осталось 7,5 миллиона кубометров воды (при «красной черте» в 7 миллионов и суточном потреблении не менее 60 тысяч кубометров).
В принципе не произошло ничего сверхъестественного. На протяжении последних 30 лет водохранилище пересыхало несколько раз. Однако сейчас СМИ подняли нешуточную шумиху. Дело в том, что прежде недостающую воду брали из специально созданного для таких случаев Межгорного водохранилища (дополнительное водное обеспечение Симферополя и Севастополя), которое пополнялось из Северо-Крымского канала. А последний, как мы знаем, сейчас перекрыт.
Поэтому жители Севастополя получают воду по расписанию (с 5.30 до 10.00 и с 17.00 до 23.00) и надеются, что проект местных властей по бурению скважин сможет обеспечить город нужным количеством питьевой влаги. Но уже теперь понятно, что предполагаемых объемов (около 40 тысяч кубометров в сутки) будет недостаточно, чтобы все районы Севастополя смогли получать воду дольше 10 часов в день.
Кажется, что все эти проблемы можно решить довольно просто: договорившись о поставках с Украиной. Но соглашения во время гибридных войн между конфликтующими странами — это не предмет торга, а скорее средство самоутверждения.
Привкус золотой воды
Самый простой способ разрешения водного кризиса в юридической плоскости был предложен экс-депутатом Верховной рады Украины, крымским предпринимателем Львом Миримским. Предполагалось, что бизнесмен возьмет в аренду ту часть Северо-Крымского канала, которая находится на территории Украины, с обязательством проведения реконструкции и покупки воды. Миримский должен был работать на два фронта одновременно, продавая воду государственному предприятию на границе с Крымом.
Однако в середине ноября стало известно, что этот вариант отклонен Борисом Ложикиным (главой президентской администрации Порошенко и давним знакомым Льва Миримского), так как предложение не вписывалось в блокадный сценарий полуострова, взятый на вооружение Киевом.
Сейчас в прессе активно обсуждается возможность прямой продажи воды руководством Херсонской области, однако заявления украинских чиновников пока больше напоминают фигу в кармане, а не реальные переговоры.
Так, в ноябре херсонский губернатор Андрей Путилов дал понять, что продажа воды в Крым возможна, но только по «мировой цене» — 1 евро за 1 кубометр. До 2014 года полуостров покупал 1 кубометр примерно за 2 российские копейки, но это была плата за обслуживание сети, а вода как таковая в денежном эквиваленте не оценивалась.
Очевидно, что стоимость 1 куба, примерно 62 рубля, при колоссальных потерях объемов во время транспортировки по каналу является не более чем стремлением побольнее уколоть противника. К тому же вода — это не нефть, и никаких «мировых цен» на нее не существует (есть только прецедентный опыт конкретных межправительственных соглашений).
Еще в июне глава профильной рабочей группы госсовета Крыма Эдип Гафаров предложил украинской стороне цену 1,2 рубля за 1 кубометр. Но Киев этот вариант проигнорировал. Очевидно, что такая стоимость украинскую сторону не удовлетворяет, ведь для Украины перекрытый шлюз — это иллюзия контроля над ситуацией и абстрактный рычаг влияния на власти полуострова.
Поскольку в процессе переговоров заинтересованных сторон консенсус пока остается недостижимой вершиной, с уверенностью можно сказать только одно: очередной раунд обсуждения проблем водного обеспечения полуострова начнется весной 2015 года.
Украина надеется, что крымское руководство не сможет найти альтернативы Днепру и будет вынуждено покупать воду за определенную цену в валюте. Россия же намерена сравнивать стоимость поставок с потенциальным объемом дотаций для населения аграрных районов и возможными схемами обеспечения полуострова дешевыми продуктами питания и сельскохозяйственным сырьем. Если вода окажется дороже, то, вполне возможно, будет принято принципиальное решение — забыть о днепровских берегах до тех пор, пока Киев не снизит цены до приемлемого уровня, невзирая на колоссальный урон от такого сценария для Крыма.
Следовательно, следующий год станет испытанием для полуострова (в плане ресурсной самодостаточности) и для России (в плане готовности вливать еще больше денег в военно-курортный дотационный регион). А вселенский опыт говорит, что шансов самостоятельно справиться с этой проблемой у Крыма нет.
Андрей Самброс
Источник: novayagazeta.ru
