Сумеют ли падающие нефтяные цены обуздать агрессивную внешнюю политику Владимира Путина, что пока не удается сделать западной дипломатии и экономическим санкциям? Смогут ли потрясения в экономике, основанной на экспорте российской нефти, дестабилизировать путинский режим?
«Сейчас непонятно, — пишет известный гарвардский экономист Мартин Фельдштейн (Martin Feldstein), — сможет ли режим Путина (и похожие на него режимы в Иране и Венесуэле) пережить существенное и устойчивое падение цен на нефть в будущем».
Это зависит от того, у кого более правильные взгляды на динамику авторитарной власти: у Егора Гайдара или у Эммануэля Голдстейна.
Умерший пять лет назад Гайдар известен как экономист, как высокопоставленный руководитель в постсоветском правительстве Бориса Ельцина и как автор тезиса о том, что Советский Союз развалился в основном из-за резкого падения нефтяных цен, вызванного решением Саудовской Аравии увеличить добычу с сентября 1985 года.
Действия саудовцев, которые Гайдар называл целенаправленной попыткой ослабить влияние Москвы на Афганистан, бывший в то время полем сражения холодной войны, обошлись Советам примерно в 20 миллиардов долларов в год. «Это были те деньги, без которых страна просто не могла выжить», — написал он в своей работе в 2007 году.
Как пишет Гайдар, отчаянно пытаясь найти деньги, но не имея возможности занять их на Западе, и будучи не в состоянии быстро реформировать советскую экономику посредством перестройки, советский лидер того времени Михаил Горбачев не нашел иного выхода, кроме немедленного «начала переговоров [с Западом] об условиях капитуляции».
Гайдар предупреждал постсоветских руководителей России, что «распад Советского Союза должен послужить уроком для тех, кто строит политику, исходя из неизменно высоких нефтяных цен». Один из этих уроков заключался в том, что «хотя авторитарные режимы и демонстрируют видимость силы, в кризисной ситуации они становятся очень шаткими».
Путин был свидетелем советского краха и глубоко разочарованным офицером КГБ, работавшим в Восточной Германии. Он сделал из этого собственные выводы. Одним из результатов стало то, что его режим благоразумно начал откладывать часть нефтяных доходов в резервный фонд. Но Путин также сделал вывод о том, что крах Советского Союза, по его словам, стал «геополитической катастрофой», у которой были не только экономические причины. Распад СССР стал отражением нерадивости советских руководителей, которые, как он однажды сказал, «просто все бросили и ушли».
О таких выводах Путина говорит и его демонстративно дерзкая манера поведения в последнее время. Он начал тратить денежные резервы страны, пустил рубль в свободное плавание, подавая сигнал о том, что Россия — жертва нового геополитического заговора, а также жестко подавляет любой намек на политическое инакомыслие внутри страны. Но он не уходит с Украины и не отказывается от планов продвижения неосоветского Евразийского экономического союза.
Здесь уместно вспомнить Эммануэля Голдстейна, который был не политологом, а персонажем романа Джорджа Оруэлла «1984». В романе Голдстейн тайком распространяет книгу «Теория и практика олигархического коллективизма», где в литературной форме изложены взгляды самого Оруэлла на истинные источники слабости и живучести репрессивной системы.
«Правящая группа теряет власть по четырем причинам. Либо ее победил внешний враг, либо она правит так неумело, что массы поднимают восстание, либо она позволила образоваться сильной и недовольной группе средних, либо потеряла уверенность в себе и желание править», — пишет Голдстейн.
Эти четыре фактора сыграли свою роль в крахе великих режимов и империй прошлого, отмечает Голдстейн. Определенно, все четыре этих фактора прямо или косвенно способствовали падению Советского Союза спустя полвека после публикации «1984».
Но в схеме Голдстейна нет ничего важнее стремления диктатуры удержаться у власти любыми необходимыми способами, и это может оказаться важнее всех прочих угроз режиму в борьбе за выживание. «В конечном счете решающим фактором является психическое состояние самого правящего класса», — пишет он.
Разные судьбы Советского Союза и коммунистического Китая в 1989 году говорят о том, что в точке зрения Голдстейна было разумное зерно. Если Горбачев попытался перейти в тактическое отступление, которое превратилось в сокрушительное поражение Советского Союза, то китайцы безжалостно расстреляли сотни людей на площади Тяньаньмэнь и остались у власти. То же самое можно сказать и о режимах помельче, таких как Северная Корея, Куба и Зимбабве, чьи правители из поколения холодной войны пережили исторические кризисы экономики и держались за власть гораздо дольше, чем предсказывали многие.
В авторитарной политике, как и в жизни, отношение это все, или почти все. Те, кто надеется, что снижение нефтяных цен или западные санкции, либо же сочетание двух этих факторов заставит Москву сменить курс, а то и режим власти, должны принимать во внимание тот факт, что Путин один раз уже видел такой сценарий во времена Горбачева. Похоже, он решил, что этот сериал, если он случится, закончится по-другому.
Чарльз Лейн
Источник: inosmi.ru
